Экс-руководитель французской вакцинацией: политика Covid «совершенно глупа» и «неэтична»
"Я участвовал в управлении несколькими эпидемиями и пандемиями с разными правительствами, и когда я увидел, как управляют эпидемией с февраля по март 2020 года, я был поражен. Я увидел, что это совершенное безумие. Вот почему я выступал в СМИ, но теперь я подвергся цензуре в СМИ.".(с)
"Итак, ясно, что в ваше тело вводится генетический материал. И не следует называть ее «вакциной», потому что это ЛОЖЬ!
Не только мы, но многие ученые говорят, что это генетическая инъекция. Вот почему они предпочитают называть это «уколом»[а не вакциной].".
1:
The UkColumn смогла взять интервью у ведущего французского эксперта по вакцинам профессора Кристиана Перронна на тему вакцин против ковида.
Профессор Перронн - заведующий медицинским отделением больницы Раймона Пуанкаре в Гарше, учебной больницы Версальского университета Сен-Кантен недалеко от Парижа. С 1994 года он возглавлял кафедру инфекционных и тропических болезней университета, но несколько месяцев назад, в рамках раширяющейся в ЕС цензуры, был уволен с этой должности. Он является научным сотрудником всемирно известного французского биомедицинского исследовательского центра Institut Pasteur, до 1998 года занимал должность заместителя директора Национального справочного центра по туберкулезу и микобактериям, возглавлял многие комитеты здравоохранения высшего уровня, в том числе Французский комитет специалистов по инфекционным заболеваниям и Высший совет общественного здравоохранения (французское сокращение: HCSP), который консультирует правительство по вопросам политики общественного здравоохранения и политики вакцинации, не является противником вакцинации и он писал политику вакцинации Франции в течение многих-многих лет, а также председательствовал в Национальной консультативной группе по вакцинации, также известной как Технический комитет по вакцинации (CTV).
Профессор Перронн также был вице-президентом Европейской консультативной группы ВОЗ, на национальном уровне во Франции он возглавлял Учебный колледж по инфекционным и тропическим заболеваниям (CMIT), Федерацию инфекционных заболеваний (FFI, соучредителем которой он является), Высший совет по общественной гигиене (CSHP) и Национальную службу медицины и здравоохранения, Агентство по безопасности продуктов (ANSM, ранее AFSSAPS), которое оценивает риски для здоровья, связанные с лекарствами, и является единственным регулирующим органом Франции в области биомедицинских исследований, до 2013 года входил в Научный совет Французского научно-исследовательского института микробиологии и инфекционных заболеваний (IMMI / INSERM).
Несмотря на обширные знания и опыт профессора Перронна в области инфекционных заболеваний, вакцин и политики в отношении вакцин на национальном и правительственном уровне во Франции, его быстро подвергли цензуре, впрочем как и многих прочих професоров и даже нобелевских лауреатов, вместо которых теперь в ЕС и не только из ящика вещают политики и ангажированные "врачи", за то, что он высказался по поводу вакцин против ковида, их заявленной эффективности и их идентифицируемых рисков. Короче говоря, он был профессионально отстранен в рамках цензуры, его репутация подвергалась нападкам, а его профессиональные мнения подвергались цензуре.
Однако он остался верен себе, вопреки обстоятельствам и цезуре и сохранил свое доброе имя, поэтому я очень рад, Друзья, что могу предложить этому очень смелому и хорошо осведомленному человеку возможность выразить свое профессиональное мнение и озабоченность на русском языке.
К профессору Перронна присоединилась д-р Анн-Мари Йим, любезно организовавшая это интервью. Анн-Мари тоже обладает высокой квалификацией, чтобы говорить о вакцинах и их влиянии на организм, поскольку она работала экспертом по исследованиям белков и иммунного ответа в более широкой фармацевтической и вакцинной промышленности.
===========================================
Стенограмма интервью британской колонке с профессором Кристианом Перронном и доктором Анн-Мари Йим, июль 2021 г.
Брайан Джерриш: Добро пожаловать всем зрителям и слушателям нашей британской колонки. Нам очень приятно, что с нами работают два выдающихся эксперта, которые собираются обсудить с нами тему Covid-19, а также политику вакцинации, которую мы наблюдаем в Великобритании, Франции и во всем мире.
Прежде всего, я хотел бы поприветствовать Анн-Мари Йим. Мы с Анн-Мари уже разговаривали ранее, поэтому очень приятно видеть ее снова. Сегодня к ней присоединится профессор Кристиан Перронн, и я думаю, что у нас будет очень хорошее обсуждение.
Итак, Анн-Мари, спасибо, что присоединились к нам. Расскажите, пожалуйста, немного о своем профессиональном опыте и квалификации?
Анн-Мари Йим: Здравствуйте, и спасибо вам с UK Column за то, что пригласили нас сегодня вечером с профессором Перронном. Для нас, граждан Франции, большая честь иметь возможность обратиться к вашей британской аудитории.
Меня зовут Анн-Мари Йим, я гражданка Франции, родилась в Камбодже. Имею докторскую степень в области органической химии, пептидных белков, Университета Монпелье, который сейчас является Институтом биомолекул Макса Муссерона . Я защитила докторскую диссертацию по протеомике, которая занимается идентификацией мембранных белков, в Мичиганском университете под руководством профессора Самира Ханаша, известного эксперта в этой области. Я также работала с профессором Борщицем над воспалительным процессом при ревматоидном артрите.
У меня также есть степень магистра в области интеллектуальной собственности, и с 2018 года я изучаю право, связанное с патентной инженерией [подготовка патентных заявок] , в CEIPI в Страсбурге. Я также работала патентным инженером здесь, в Люксембурге, но очень недолго, потому что мне не очень нравилась окружающая среда, а затем я основала свою собственную структуру в 2018 году.
Брайан Джерриш: Большое спасибо за это, Энн-Мари. И профессор Перронн, добро пожаловать в UK Column.
Кристиан Перронн: Большое спасибо за приглашение. Я профессор Кристиан Перронн. Я работаю в университетской больнице под Парижем, в Версальском университете. Я был заведующим инфекционным отделением с конца 1994 года, но несколько месяцев назад меня уволили с этой должности из-за моих публичных заявлений. Я смущаю наше правительство, потому что я работал на различные правительства, как правого, так и левого крыла политики, и в течение пятнадцати лет я был председателем многих комитетов, [включая] Высший совет общественного здравоохранения, который консультирует правительство по вопросам политики общественного здравоохранения и политики вакцинации. Я также был вице-президентом группы экспертов Европейского региона ВОЗ.
Таким образом, я участвовал в управлении несколькими эпидемиями и пандемиями с разными правительствами, и когда я увидел, как управляют эпидемией с февраля по март 2020 года, я был поражен. Я увидел, что это совершенное безумие. Вот почему я выступал в СМИ, но теперь я подвергся цензуре в СМИ.
Брайан Джерриш: Это подводит нас к сути вопроса. Думаю, важно, чтобы мы сказали аудитории: во-первых, ни вы, ни Анн-Мари Йим не выступаете против вакцины. Не могли бы вы рассказать нам немного подробнее о своей позиции по этому поводу?
Кристиан Перронн: Я не против вакцинации, потому что я писал политику вакцинации для Франции в течение многих лет. Но проблема в том, что продукты, которые они называют «вакцинами» от Covid-19, на самом деле не являются вакцинами. Это проблема.
Брайан Джерриш: Можем ли мы немного продвинуться дальше? Если это не вакцины, как бы вы их назвали?
Кристиан Перронн: Возможно, генетические модификаторы; Я не знаю точного термина с научной точки зрения. Но когда вы вводите информационную РНК[мРНК], чтобы произвести огромное количество белка-шипа[спайка], фрагмента вируса SARS-CoV-2, вы не можете контролировать процесс. И проблема в том, что в клетках человека мы знаем, что РНК может вернуться в ДНК.
Обычно это идет от ДНК к РНК - это может быть немного сложно понять широкой аудитории, - но это может идти в обратном направлении, потому что в наших хромосомах, в нашем геноме есть гены в нашей ДНК, происходящие от ретровирусов, животного происхождения столетия или тысячелетия назад, и они могут кодировать ферменты, которые могут кодировать в обратном направлении. Итак, теперь мы знаем (это официально опубликовано), и теперь мы находим в геноме человека последовательности ДНК, соответствующие РНК вируса. Это доказательство того, что то, что я сказал в открытом письме в декабре [2020 года] о том, что вводить эти продукты было опасно, теперь подтверждено. И все правительства продолжают! Для меня это большая ошибка.
Брайан Джерриш: А можно, Анн-Мари, задать вам тот же вопрос? Если в принципе вы не против вакцинации, с чем мы столкнемся?
Анн-Мари Йим: Эксперты в области вирусологии и работающие в области вакцин говорят, что это не вакцина, потому что обычно, когда у вас есть вирус, например грипп и т. д., вы берете вирус и убиваете его формальдегидом или ультрафиолетовым светом (что называется ослаблением вируса), чтобы он был безвредным. Затем вы вводите его вместе с физиологической сывороткой и, как правило, адъювантом, чтобы укрепить вашу иммунную систему. И это и есть определение вакцины.
И затем, если хотите, в отношении основной части вакцины: вы не можете использовать разные векторы, если хотите вводить вакцину. Но здесь, очевидно, с Pfizer, Moderna, BioNTech и Johnson & Johnson [Janssen] [все по-другому]:
Pfizer, Moderna и BioNTech - это вакцины мРНК, а AstraZeneca и Johnson & Johnson - ДНК-вирусные. Обычно [начинаете с] ДНК, и ДНК трансформируется в РНК, и РНК считывается, и это приводит рибосому к S-белку [спайковому белку] .
Но здесь у вас есть последовательность гена - и это делается впервые в Истории. Итак, ясно, что в ваше тело вводится генетический материал. И не следует называть ее «вакциной», потому что это ЛОЖЬ!
Не только мы, но многие ученые говорят, что это генетическая инъекция. Вот почему они [предпочитают] называть это «джебом».
Брайан Джерриш: Профессор Перронн, о чем я хотел бы вас спросить - и это для более широкой аудитории, для людей, которые действительно пытаются жить своей жизнью, и внезапно разворачиваются эти удивительные события - как вы думаете, что же на самом деле происходит? Что вокруг нас делается в отношении Covid-19, заявлений о пандемии, а затем программы «вакцинации»?
Почему все спецэффекты сработали, когда - конечно, на протяжении многих, многих лет - каждую зиму у нас грипп и люди всегда умирают, но, конечно же, такие огромные контрмеры не принимались никогда? Как вы думаете, что происходит в связи с Covid-19 и программой «вакцинация» в действительности и почему это происходит?
Кристиан Перронн: Я думаю, вам следует задать этот вопрос политикам, потому что в истории медицины инфекционных болезней никогда не случалось, чтобы государство или политики рекомендовали систематические вакцинации миллиардам людей на планете от болезни, уровень смертности которой сейчас составляет 0,05% . Это очень низкий уровень смертности! И они заставляют всех бояться, что из Индии прибывает новый так называемый «вариант Дельта», но на самом деле все эти варианты все менее и менее опасны , и теперь мы знаем, что [с] этой так называемой «вакциной», в популяции, получившей прививку в целом, именно у этих людей возникают проблемы и "варианты".
Поэтому я не понимаю, почему политики и различные органы власти в разных странах просят о массовых прививках при такой легкой форме болезни. И мы знаем, что более 90% случаев приходится на очень пожилых людей. И мы можем их успешно лечить: у нас есть лечение. Существуют сотни публикаций, показывающих, что ранние методы лечения работают: есть гидроксихлорохин, азитромицин, ивермектин, цинк, витамин D и так далее - это работает!
Итак, все эти продукты, так называемые «вакцины», бесполезны, потому что мы прекрасно можем контролировать эпидемию. И лучший пример - Индия: там полтора миллиарда человек и много разных штатов. В штатах, где лечили людей ивермектином, цинком, доксициклином и витамином D, эпидемия [оставалась] на очень низком уровне: она была [скоро] завершена. Но в штатах, где они запретили эти антибиотики и противовирусные препараты, которые действуют на вирус, и [где] они продвигали «вакцину», а также продвигали Ремдесивир (поступающий из Франции и Бельгии, потому что Ремдесивир был настолько токсичным и неэффективным: французы и бельгийцы послали самолеты Ремдесивира индийскому народу!), в этих районах Индии, где они использовали «вакцины» и Ремдесивир, эпидемия вернулась с новыми случаями смерти. Это доказательство того, что если вы начнете лечить раньше, вы добьетесь успеха и эпидемия закончится очень быстро .
Во всех странах, где проводится массовая прививка этих продуктов (мне не нравится термин «вакцинация»), мы видим повторение эпидемии с новыми случаями смерти!
Майк Робинсон: Профессор Перронн, я хотел бы через минуту более подробно остановиться на гидроксихлорохине и ивермектине, но прежде чем мы дойдем до этого, вы сказали что-то в своем последнем комментарии, что просто вызывает вопрос. Есть ли в настоящее время пандемия? То, что вы сказали, предполагает, что нет. Была ли когда-нибудь пандемия?
Но, кроме того, что касается «вариантов»: основные средства массовой информации и политики настаивают - в обычных воскресных утренних политических программах - еще раз, что «вариант Дельты» и «последующие варианты» окажут крайне негативное влияние на всех, кто в данный момент не вакцинирован. Они говорят, что этой зимой «привитые» в целом будут в порядке, а вот непривитым придется очень тяжело.
Так есть ли пандемия, была ли когда-либо пандемия, но, кроме того, должны ли непривитые бояться текущих «вариантов», которые существуют, и грядущих «вариантов»?
Кристиан Перронн: С точностью до наоборот! Вакцинированные люди подвержены риску заражения новыми вариантами. Что касается передачи, то сейчас в нескольких странах доказано, что вакцинированные люди должны быть помещены в карантин и изолированы от общества. Невакцинированные люди не опасны; вакцинированные люди опасны для окружающих. Сейчас это доказано в Израиле, где я общаюсь со многими врачами[об этом же говорится в документах Пфайзер]. В Израиле сейчас большие проблемы: тяжелые случаи в больницах среди привитых. И в Великобритании у вас была более масштабная программа вакцинации, и там тоже теперь огромные проблемы.
Но и «варианты» не очень опасны. Все «варианты» с прошлого года все менее и менее опасны. Это обычная всегдашняя история инфекционных болезней. В моей больнице в марте-апреле 2020 года все здание было заполнено людьми с Covid-19: пятьдесят пациентов. И так называемые «вторая», «третья», «четвертая волны» были просто очень маленькими волнами, потому что больницы больше не были переполнены. Но в СМИ они сказали, что все больницы были полны пациентов. Это не так. Это ЛОЖЬ! Правда, эпидемия, конечно, продолжалась, но «варианты» становились все менее и менее опасными.
Вы знаете, в августе 2020 года говорили: «Испанский вариант» убьет всю Европу! »- но в итоге реальной проблемы не было.
После этого они сказали: «Британский вариант!», А потом «Новозеландский вариант!», «Американский вариант!», «Южноафриканский вариант!» И так далее. Все это только медиа и СМИ. Это антинаучно.
«Вариант Дельта» имеет очень низкую вирулентность. Если вы посмотрите на официальные показатели заболеваемости и смертности в Бразилии и Индии, которые были двумя последними странами в мире с активной передачей болезни, все кривые идут вниз. И сейчас эпидемия во многих странах мира закончилась[но не для тех, где вакцинированно более 60% плебса].
Однако сейчас у вас есть правительства, обязывающие своих граждан вакцинироваться этими так называемыми «вакцинами» - и в странах, где они это сделали, как только эпидемия [уже] закончилась, эпидемия вернулась и снова пошли смерти.
Во Вьетнаме, например, это был потрясающий успех, у них было всего несколько десятков смертей за более чем год, [эпидемия] закончилась, а затем один из министров сказал: «Мы должны вакцинировать все население!» Сейчас это почти обязательно, и после начала этой кампании вакцинации эпидемия вернулась, и снова начались смерти. Это доказательство того, что эти прививки не являются вакциной, но могут способствовать повторному появлению болезни, а также смерти.
Майк Робинсон: Да, да-да. Действительно, это именно то, что мы видели в Великобритании, потому что в октябре-ноябре [2020] мы увидели надвигающуюся новую волну, которая, казалось, вышла на плато и даже снова пошла на спад.
Как только программа «вакцинации» началась примерно 8 декабря, она достигла своего пика - в середине января, у нас был настоящий пик, - а затем в феврале и марте этот пик очень резко упал. График был очень похож на то, что произошло в 2020 году. А то, что произошло в 2021 году, произошло, по мнению политиков, «из-за вакцинации». Похоже, здесь не учитывается то, что обычно происходит в год респираторного гриппа.
Не могли бы вы сказать что-нибудь об этом, а также о том, была ли политика изоляции и «вакцинации» правильной, или коллективный иммунитет, как первоначально обсуждалось, был бы лучшим способом продвижения вперед?
Кристиан Перронн: Что касается изоляции, то теперь у нас есть доказательство, по сравнению со многими странами мира, что эта изоляция была совершенно бесполезной[как писал Стеб, ей цель не здоровье граждан, а убийство среднего и малого бизнеса и уничтожение нац. экономик] , потому что страны с самой строгой политикой ограничения гражданских свобод и проча, как Франция, - Франция является сторонником подавления свобод - имеет САМЫЕ худшие результаты в мире.
В конце июня 2020 года мы [уже] смогли оценить летальность. Летальность - это уровень смертности от диагностированных случаев. Мы могли бы, возможно, говорить в-третьих [как третий фактор в уравнении] о тестах ПЦР - тесты ПЦР не очень надежны - но в то время тесты ПЦР не были доступны, и в диагнозе полагались на врача, на компьютерную томографию грудной клетки и так далее, и это был хороший и надежный диагноз.
Франция была худшей страной в мире. Йемен был немного хуже, чем Франция, но Йемен - страна в состоянии войны, с разрушенной системой здравоохранения, где разрушены больницы. И представьте себе, что Франция, которую десять лет назад оценивала ВОЗ как лучшую систему здравоохранения в мире, имела худшие показатели смертности, летальности в мире!
Мы не можем полностью полагаться на статистику во многих странах, потому что с тестами ПЦР, которые усиливают РНК вируса, когда у вас есть небольшие фрагменты из этого тампона, который вы вставляете в нос, тесты ПЦР значительно усиливаются, и поэтому у нас есть много, много ложноположительных результатов.
Теперь, с августа 2020 года [до] настоящего времени, большинство так называемых «положительных случаев» являются ложноположительными. Так они изобрели так называемую «вторую волну», «третью волну». Сейчас цифры еще более и более, чем ненадежны.
Анн-Мари Йим: Я согласна, потому что тест ПЦР был проведен ученым по имени [Кристиан] Дростен, и было показано, что с отсечкой амплификации выше 25 [циклов] - если вы пойдете выше 45 или 50 [циклов], как это делают некоторые лаборатории - вы получите 97% ложных срабатываний и только 3% истинных срабатываний. Так что эти тесты очень ненадежны.
Вот почему д-р Эро предложил вместо проведения ПЦР-теста проводить серологические тесты, то есть вы входите в плазму и [измеряете] дозу летальных антител, направленных против вируса ковида. Это намного надежнее. Если [требуемая] доза высока, это означает, что вы защищены и вам не нужны прививки. Это то, что нам нужно сказать людям: что они будут защищены.
И, как я уже сказал, жена [профессора] АдрианаХилла, ученого, который изобрел вакцину AstraZeneca, сказала, что мы не можем достичь коллективного иммунитета с помощью вакцинации.
Как мне кажется, ВОЗ сказала, что коллективный иммунитет должен быть обеспечен, если вы вакцинировали 80% населения - но это всего лишь юридическое определение, а не научное. Следовательно, его следует считать недействительным. Это не должно применяться и вообще учитываться. Вы не можете применять это, потому что коллективный иммунитет - это область [профессора] Долорес Кэхилл, иммунолога, она в этом эксперт, и она сказала, что если вы заразились им и не умрете, [то есть чтобы сказать] вы выздоровели, ваша врожденная иммунная система [начинает] вырабатывать антитела на всю жизнь[после того, как Вы переболели ковидом, у Вас есть пожизненный иммуннитет к нему]. Ваши В-лимфоциты, расположенные в костном мозге, вырабатывают антитела.
Есть недавнее исследование, проведенное тайским врачом из Германии доктором Сучаритом [Бхакди]. Он представил некоторые результаты, говоря, что они дозировали уровень антител у людей, которым была сделана первая и вторая инъекции. Они выяснили, что обнаруживается не иммуноглобулин M, а иммуноглобулин G и A, что означает, что выявляются долгосрочные антитела.
Если ваше тело впервые увидело вирус, ваше тело будет вырабатывать иммуноглобулин M, что является первой реакцией. Но если антитело знает вирус, и ваше тело запомнило его и распознает, тогда вы секретируете иммуноглобулины G и A. И это то, что происходит после первой инъекции и после второй инъекции. Так что это доказывает, что мы уже добились коллективного иммунитета.
Брайан Джерриш: Анн-Мари, я хотел бы задать вам тот же вопрос, который я только что задал профессору Перронну, а именно вопрос о том, что происходит. Он ответил мне, что мне лучше спросить политиков, и я понимаю его ответ, потому что мы живем в очень странные времена. У нас есть то, что я собираюсь назвать научно-медицинской политикой, которая претворяется в жизнь в Великобритании, Франции и других странах[Стеб называет такую политику квази-мед. фашизмом с сегрегацией и ущемлением]. Этим движут политики, а не врачи и ученные. В настоящее время очень мало научных дискуссий о том, что происходит, и люди, которые бросают вызов политической повесткее и политике, такие как профессор Перронн, оказываются подвергнутыми цензуре или замалчиванию, или они теряют работу.[печальн на этом фоне наблюдать за российскими СМИ, как попки повторяющими ложь западных политиков и тамошних ангажированных СМИ, работающих на определенный класс людей, также продвигающих вместе с об. вакцнацией и педерастию с педофилией]
Итак, мой вопрос к вам: как вы думаете, что происходит? Что такое Covid-19, и почему мы сталкиваемся с такими же ограничениями и политикой вакцинации?
Анн-Мари Йим: Все сообщали, что в прошлом году и во время первого карантина в марте 2020 года каждый врач, например, терапевты [семейные врачи], получали протокол.
По сути, они сообщали об одном и том же: что они получили "политический" протокол, который был введен [в действие] для выявления и лечения болезни на ранней стадии, а это означает, что люди, заболевшие гриппом с первого дня до 5-го дня с такими симптомами, как кашель или потеря обоняния, неспособность глотать и т. д., были отправлены в центр, особенно в Люксембурге.
Врачам общей практики было приказано закрыть свою практику. Им приходилось работать в военных центрах с 48 до 72 часов, где они не имели права лечить пациентов, а только предписывали [пациентам] пройти обследование, чтобы выяснить, были ли они положительными. А затем, если они были [положительными], их отправляли домой с коробкой парацетамола или долипрана [французское торговое название парацетамола] или чем-то еще.
И они ждали, когда произойдут осложнения, до 12-го дня, например, когда пациент больше не мог дышать, у них была одышка. А когда у него возникала одышка, он набирал номер 112 [экстренной помощи], а затем они отправляли скорую помощь и отвезли его в реанимацию, отделение неотложной помощи [палату лечения], чтобы он впал в кому, прошел интубацию и оксигенацию. И им запретили принимать гепарин - противовоспалительный препарат и аспирин - антикоагулянт.
И поэтому, когда им запретили брать [одно слово неразборчиво; возможно, «гидроксихлорохин»], тоже были осложнения, и у людей случался инсульт. Их легкие отказывали, поэтому [у них был] цитокиновый шторм, процесс воспаления, и у них была вода в их [легких] альвеолах, а затем они теряли от 40% до 60% [вместимости] своих легких, и они не могли дышать. Обмен кислород-СО2 не работал, поэтому им не хватало кислорода, [достигающего] мозга или других органов, поэтому у них были бы осложнения, такие как некроз тканей.
И [тогда] они заболевют бактериальной инфекцией, а затем сепсисом и умирают. Таким образом, у них будет только около 50% шансов на выздоровление.
Итак, теперь все согласились, что это была огромная политическая ошибка, и что этот протокол - полная чушь и халатность. Врачам необходимо лечить пациентов на ранней стадии и не позволять болезни развиваться так, чтобы люди умирали. [Отказ от лечения] называется отказом от помощи в случае опасности [«неспособность помочь тем, кто находится в опасности» во французском уголовном кодексе], поэтому врач должен не позволить людям умереть. Клятва Гиппократа гласит: primum non nocere , что означает «Во-первых, не навреди». Таким образом, вы не должны причинять вред пациентам, и здесь мы явно причиняем вред пациентам.
Люди во Франции [высмеивают] врачей, называя их «докторами четвертого класса». Четыре буквы D означают долипран [парацетамол], домициль [«отправить домой»], dodo, что означает «сон», и, наконец, décès , «смерть». Теперь ученые проводят научные исследования и выяснили, что парацетамол действительно вызывает цитокиновый шторм, который приводит к отказу органов.